Скорбь в Элден Ринге: мои поиски завершения в Землях Между

Nov 17, 2023

«Должен сказать, что в конце Elden Ring становится гораздо менее интересным».

24 мая 2022 года мой друг Эндрю Томас отправил мне это сообщение в чат Facebook. В то время как я втиснул большую часть игры в одну безумную неделю в феврале, чтобы просмотреть ее перед выпуском, Эндрю небрежно занимался ею и попутно присылал мне свои наблюдения.

Я уважал мнение Эндрю об играх. Он сам был создателем видеоигр и разработал две игры — игру-лабиринт с управлением движением под названием Roll Control и триповую версию Devil Daggers под названием Shillelagh — поэтому мы часто говорили об игровом дизайне. Он любил конструктивно разбирать игры и особенно обожал серию Souls.

Пока мы в течение часа анализировали фатальные недостатки игры, я почувствовал эгоистичное чувство оправдания. Мой критический взгляд на «Элден Ринг» заставил меня почувствовать себя аутсайдером, поскольку коллеги провозгласили его шедевром поколения. Неужели я только что стал сварливым циником? Общая критика Эндрю убедила меня, что это не так, растопив месяцы тихой неуверенности в течение часа.

Это был один из последних разговоров, которые у меня с ним были. Неделю спустя, 1 июня, его сбил внедорожник в Бруклине. Он никогда не закончит Элден Ринг.

Внезапная смерть Эндрю поставила уродливым черным пятном конец прекрасной жизни, наполненной безграничным потенциалом. Пока я изо всех сил пытался справиться со своим горем, на заднем плане маячил последний разговор об Элден Ринге. Меня не расстраивало то, что ему так и не удалось закончить игру — на самом деле, возможно, даже лучше, что он этого не сделал. Но чем больше я боролся за ощущение завершенности, тем больше я видел, что величие и трагедия Элден Ринга отражали жизнь Эндрю до самого конца. Оба путешествия переплетаются, как корни культового и вездесущего Эрдтри, и это осознание дало мне новые способы понять их обоих.

«Элден Ринг» открывается тихим напряжением. После злополучной битвы с боссом против сверхмощного Привитого Отпрыска мой потускневший герой просыпается лицом вниз во влажной пещере. Я прохожу унылую серию коридоров, знакомых фанатам Dark Souls, затем вхожу в лифт, который начинает подниматься по кромешно-черному коридору. Я как будто прохожу через родовые пути, совершенно не зная, какая жизнь меня ждет на другой стороне.

Наверху у меня нет другого выбора, кроме как подняться по лестнице к металлической двери. Сильным рывком я поднимаю его снизу, и он с стуком открывается. Как только я переступаю порог, весь мой мир меняется.

Тусклые каменные текстуры, которые, казалось, приближались ко мне, исчезают позади меня, когда я вступаю в поток зеленого и золотого, насколько хватает глаз. На экране вспыхивает титульная карточка, знакомящая меня с моим новым домом: Лимгрейв.

Именно этот момент контраста делает начало Elden Ring таким захватывающим. Клаустрофобная прелюдия превращает довольно стандартное знакомство с открытым миром в откровение. Я вышел из катакомб и теперь стою на пропасти свободы, как 16-летний подросток со свежеотчеканенными правами и баком, полным бензина. Это парализующее зрелище, и игроки могут почувствовать, как их большой палец на мгновение ускользает от ручки управления, когда их омывает живописный пейзаж. Холмы простираются настолько далеко, насколько хватает глаз, а огромное золотое дерево Эрдтри висит над вашей головой, заставляя задуматься, сколько еще Земель Между Землями простирается за ним.

Вы не знаете, какие приключения ждут вас по ту сторону этой двери, но в этот момент мир кажется безграничным. Может ли этому вообще быть конец?

Я так долго дружил с Эндрю, что не могу сказать вам, когда мы впервые встретились. В какой-то момент я начал рассказывать людям, что это было в четвертом классе, что, казалось, было достаточно давно, чтобы никто из нас не проверял друг друга по этому поводу. После его смерти я обнаружил, что недооценил продолжительность нашей дружбы. Его мать вспомнила историю о том, как он пришел домой из детского сада и рассказал ей об этом крутом парне, которого он встретил, Джованни. (Эй, я же сказал, что уважаю его мнение об играх, а не о людях.)